Карл Лагерфельд - наш звездный редактор

Карл Лагерфельд пьет диетическую колу, цитирует Перси Биши Шелли и очень не любит, когда его называют последним великим кутюрье. Как бы то ни было, в свои 73 года он все еще продолжает делать женщин красивыми. Наверняка две новые линии одежды ему в этом только помогут.

 

На часах 17:00, я сижу в офисе Карла Лагерфельда на левом берегу Сены. Дизайнер должен был приехать целых два часа назад.
В это время члены его команды лакомятся мороженым Magnum – с этим брендом кутюрье недавно сотрудничал.
Чтобы больше не притрагиваться к шоколаду, я начинаю листать книги о Марке Шагале, Марселе Дюшане и Сальвадоре Дали.
Один из сотрудников офиса предлагает мне розовую бутылочку диетической колы, на которой красуется миниатюрная копия Лагерфельда. Дизайн этой бутылки придумал он сам.
Наконец кутюрье приезжает. Темные очки и кожаная куртка – добро пожаловать в мир Карла, место, где отлично уживаются современная мода и старые традиции.

Приятно встретиться с вами снова. Скажите, вы прочитали все книги, которые здесь находятся?
– Да, но вы знаете, большинство этих книг предназначены для того, чтобы их просто разглядывать. Это не книги для чтения. Моя библиотека находится в другом месте. Эти книги я покупаю специально для того, чтобы они просто красиво смотрелись на полках. Когда я опаздываю, я знаю, что мои гости будут листать их. Наверное, поэтому я не чувствую себя слишком виноватым.

Видно, что вы заботитесь о других. Скажите, вы собираетесь снова запустить бренд Karl Lagerfeld. Вы сделали две коллекции, которые будут продаваться в Интернете. Одна из них отличается особой демократичностью. Почему именно сейчас?
– Сейчас это намного доступнее и проще, хорошие ткани стоят не так уж и дорого. И это действительно здорово. Семь лет назад, когда я начал делать коллекцию для H&M, это был своеобразный призыв к людям, которые покупают недорогую одежду. Я не говорю дешевую, потому что одежда не должна быть дешевой, она обязана быть хорошо продуманной и недорогой. Так вот, когда я делал коллекцию для H&M, все вокруг отговаривали меня от этой идеи. То же самое случилось, когда я взялся за Chanel. Мое окружение советовало мне отказаться, потому что им казалось, что это будет невостребованным. Для меня же лучше всего никого не слушать и делать только то, что подсказывает мне интуиция.

Вы много времени проводите в Интернете?
– Да, я провожу в Сети очень много времени. Хотя нет. Время так быстротечно, что его попросту не может быть много.

Покупали ли вы что-нибудь в Интернете? 
– Лично нет. Я не делаю этого, потому что меня нет в Интернете. Я нигде не оставляю номеров своей кредитной карты и другой подобной информации. Если я хочу купить что-то в Интернете, я это делаю, но не лично, все вокруг делают это для меня.
Простите меня. У нас есть посетитель? Я не знал об этом. Из-за этого я опоздал сегодня, к нам приходят люди, которым не была назначена встреча.

И это жизнь Карла Лагерфельда?
– Вы знаете, этого не должно быть. Я не назначаю встреч, мне на них скучно до смерти. Вы знаете, что я думаю о встречах?

Нет, что?
– Просто людям надо оправдать свои зарплаты. Наверное, поэтому так много людей назначают встречи и в течение нескольких часов что-то обсуждают.

Как вы реагируете на людей, которые говорят, что вы участвуете в слишком многих проектах?
– Меня они заботят меньше всего. Все зависит от того, знаю я их или нет. Если это говорят незнакомые, то думаю, что они должны отправить мне записку и объяснить свое мнение. Я сам решаю такие вопросы.

Вы известны тем, что постоянно двигаетесь вперед. Есть ли у вас воспоминания, которые вам особенно дороги?
– Я не специалист по старине и не допускаю такого ни в моей жизни, ни в работе. Меня не интересует, что я делал раньше. Мне интересно, что я делаю сейчас, и то, чем буду вдохновляться в будущем. 
Вы повлияли на многих людей. А кто повлиял на вас?
Не используйте слово "влияние”. Оно имеет другое значение. Здесь больше подходит слово  "копирование”. У меня есть такое ощущение, что идеи витают в воздухе, а я просто, как телевизионная антенна, ловлю их.

Смотрите ли вы телевизор?
– На это у меня нет времени. Когда я дома один, я ненавижу чужие голоса. Мне нравятся музыка и пение, но я не люблю голоса и разговоры. Мне нравится проводить время наедине с собой: смотреть эскизы, слушать музыку. Я не люблю чужие изображения. Предпочитаю жить своим воображением. 

Вы живете в шести разных местах. Где эти места?
– Здесь, в моем офисе, я рисую эскизы и провожу большую часть своего времени. У меня еще есть таунхаус для развлечений, а также фотостудия. Они находятся недалеко отсюда. Еще у меня есть две квартиры, они предназначены для гостей, потому что гостей у себя дома я не хочу видеть. Они должны возвращаться домой. Не приемлю распущенности. Я не из таких.

Если говорить о сексуальном влечении, как у вас обстоят дела с этим?
– Хм... а вы можете повторить вопрос?

Секс занимает в вашей жизни большое место?
– Нет, я не очень интересуюсь этим. Но это не вопрос потраченного времени, люди ведь могут переспать друг с другом по-быстрому (смеется). Если вы задаете такой вопрос, то получаете такой же ответ.

Секс на одну ночь – это должно быть весело... 
– Хорошо! Я считаю, что вы сейчас говорите, как все европейцы (смеется). Мне кажется, что интерес к теме секса слишком завышен.

У французов имидж такой...
 – Знаете, я не француз, я немец.

Когда вы в последний раз были влюблены?
–  Я не знаю, я люблю свободу.

Как вы считаете, в отношениях может быть тесно? 
– Отношения существуют для всех, они никогда не могут стать проблемой. Это не моя главная проблема.

Если бы у вас был ребенок или ученик, кто-то, кому вы могли бы передать свой опыт, что именно вы передали бы?
– А почему у меня нет детей? Потому что мне нечего передавать. Каждый должен прожить собственную жизнь. Я не верю в это, потому что все, что я видел, чему учился и то, что со мной происходило, было в другом времени, а мир сейчас изменился. У меня есть крестник, которому три с половиной года, но он уже гений. У него есть индивидуальность, и его родители не знают, как на него повлиять. Он подражает мне во всем. Спит в перчатках, а в школу ходит в черных очках. Это очень смешно. Я думаю, каждый должен найти свой путь. Я терпеть не могу в отцовстве то, что ты сразу становишься в ряд поколений. Я не хочу быть ни отцом, ни дедом. Я вне поколений, я на все времена.

У вас были домашние животные?
– У меня были домашние животные, но они умерли. Это очень удручает. Вот почему я их не люблю.

Боитесь ли вы смерти?
– Беспокоиться об этом я уже не могу. Перси Биши Шелли сказал, что смерть – это пробуждение от сна жизни. Если вы спросите у меня, что я думаю об этом, то я скажу, что смерть – это сон, где вы больше не проснетесь. Вы не вспомните, что было до, и не вспомните, что будет после. Единственное, чего я не хочу видеть – это себя мертвым.